Дом Снежного Барса

…если ты всё равно умрёшь, зачем заранее терзаться из-за этого?

…никто, кроме дурака, не шутит со смертью.

Только дети не боятся смерти – они верят, что будут жить вечно. Только дети и безумцы.

Никто не хочет умирать. Это закон жизни. Но порой приходится забывать все законы...

А за что буду умирать я?
За себя.
А что ещё стоит жизни – кроме самой жизни?

Чтобы понять жизнь чужих, надо взглянуть на их смерть.

Может это и правильно, что плоть превращается в пепел и уносится в небо, чтобы осесть на землю, прорасти травой и деревьями?

Когда смерть превращается в спектакль – что-то неладно.

Всё в этой жизни ложь. Лишь смерть правдива.

– (…) Ты знаешь, чем интеллигент отличается от нормального человека?
– Чем?
– Тем, что нормальный человек запивает совершённую подлость стаканом водки, а интеллигент – бутылкой.
– Два литра водки – смертельная доза, – сказал Заров.
– Что?
– Когда-нибудь, очень-очень не скоро, – терпеливо сказал Ярослав, – расплатой за подлость будет такая доза отравы, которой человек не выдержит.
– И что?
– Не знаю, Визирь. Но если подлость станет равна смерти, то мир, наверное, изменится.

Тишина – музыка смерти.

Но я знаю, что мы способны убить кого угодно. Если убедим себя в моральности данного поступка.

Самое страшное, что может быть на свете: женщина, дарительница жизни, мать, смотрящая на смерть холодными спокойными глазами.

Нет ни жизни, ни смерти, есть вечное движение.

Бывает смерть, которая - жизнь, и жизнь, которая - смерть. И ещё... почему Вы думаете, что смерть - это надолго?

Люди не должны убивать друг друга, когда их ждут звёзды.

Не бояться смерти не так уж и сложно. Сложнее – не бояться жизни!

Когда мы уничтожаем кого-нибудь, мы прежде всего, уничтожаем себя.

Смерть, друг мой, не должна быть суетливой, даже шахматная.

Ибо живой ещё может повернуть колесо своей судьбы, мёртвые же - мертвы.

Есть люди, заживо умершие и такие, кто через смерть обретает вечную жизнь.

... жизнь принадлежит тем, кто не боится её потерять.

Если я убил существо, которое любил, то вряд ли сумею полюбить своего врага.

... приговорённый к смерти не критикует своего палача.

К Смерти незваными не ходят, это её прерогатива.

Это была славная жизнь… Плохо то, что ценить её мы начинаем лишь после смерти.

Просто теперь я точно знаю, что уж если непременно приходится умирать, то это можно сделать достойно, без скулежа, уныния и истерик. Но вообще-то у меня всё равно другие планы…

Зачем мне жить, если твоя жизнь куплена твоей смертью?

Конечно, от смерти ещё одного сумасшедшего монарха мир ни чего не потеряет, но что делать, если именно этот псих мне так дорог?..

Страха нет, как нет смерти. Есть лишь твоя бессмертная душа, и попытайся сквозь любые невзгоды пронести этот светоч божьего пламени незапятнанным!

Вообще, это можно назвать смертью, если считать, что смерть – это освобождение.