Дом Снежного Барса

Пока остаёшься человеком – самыми важными проблемами будут те, что совсем ничтожны перед небом. Так для меня, если уж честно, судьба моей славной собаки куда важнее вечной войны зелёных за экологию…
Да, пусть они умеют всё, что только возможно придумать! Пусть сваливают звёзды в кучу, пусть лепят из планет куличики. Пусть творят для себя непревзойдённых жён и идеальных детей, пусть живут тысячи лет и пешком обгоняют скорость света. Пусть их империи закручивают узлом Млечный Путь, пусть от их чиха гаснут сверхновые.
Удачи!
А мне нужно одно – маленькая планета, которая теперь-то уж совсем ничем не может гордиться. Планета, рождённая беглецами из Ядра. Планета, на которой родился и умер Пётр Хрумов…

Человеческий разум – не лучший инструмент для разбора объективности и субъективности мира.

Когда есть лишь две альтернативы – всегда можно надеяться на третью.
Но лишь в сказках третий сын побеждает дракона, а третье желание оказывается самым верным.
В мирах несвободы, в мирах жёстко ограниченных прав, в мирах вольной анархии – всегда и всюду люди обречены страдать. Терять, искать, ошибаться. Причинять боль и терпеть муки. Мне нужно то, чего никто не в силах дать. Мне нужен рай, а рая просто нет.

Если вы захотите стать счастливыми – вы ими станете.

Ну невозможно унифицировать человека! Ни в сторону дьявола, ни в сторону ангела! Все они остаются разными.

Разум для того и возник, чтобы принимать решения, отвечающие осознанным потребностям, а не потакать животной стороне личности…

Желаю добра этим людям – но не осчастливлю их насильно!

Когда вначале действуешь, а потом думаешь, добра не жди.

От хорошей жизни не будешь искать собеседника в себе – страшный это собеседник, беспощадный.

Как рассказать, что мир – хлад и сера, огонь и бич, но его всё равно надо любить, будто елей и розовое благоухание?

Мы научились, давно научились поступать не так, как хочется, а так, как надо – и в этом нашли свою подлинную свободу. (…) Потому что поступать именно так, как хочется и есть подлинное рабство.
Рабство в себе.

– Кэлос… зачем тебе это?
– Я человек.
– Ты не должен мне это доказывать. Поверь, не должен!
– Самому себе это нужно доказывать всю жизнь, мальчик.

Судьба отыщет – как от неё не прячься. И выдаст все накопившиеся долги…

Тот ли из нас человек, кто с рождения оставался в своём теле? Или тот, кто пытался быть человеком?

Не решай за других! Никогда не решай за других!

Нельзя верить, что старшие поколения мудры, нельзя думать, что младшие – непредвзяты.

Убивать чужую мечту всегда трудно. Особенно, если она была и твоей… немного.

Я уже говорил тебе – боги не сжигают мостов, для этого есть люди.

А представь себе бога, что вначале дал возможность сравниться с собой, а потом лупцует осмелившихся… Это не бог получается. Это самозванец, не уверенный в прочности трона.

… каждый охотник, будь он охотником на людей или охотником до жизненных удовольствий, твёрдо знает – нет ничего лучше дома, куда ты однажды обязательно вернёшься.

...любая крайность губительна, Мартин. Отвергая вечность, мы теряем смысл существования. Но, отвергая изменчивость, мы теряем смысл самой вечности…

Жизнь не имеет смысла. Смысл – это всегда несвобода. Смысл – это жёсткие рамки, в которые мы загоняем друг друга. Говорим – смысл в деньгах. Говорим – смысл в любви. Говорим – смысл в вере. Но всё это – лишь рамки. В жизни нет смысла – и это её высший смысл и высшая ценность. В жизни нет финала, к которому ты обязан прийти, - и это важнее тысячи придуманных смыслов.

Когда страдаешь от любви – это страдание светло. Это тоже радость, даже когда любовь безответна, когда тебе от неё – только печали и горести. Главное, что она есть – любовь.

Да, детям свойственно сердиться на родителей за лишнюю опеку. Но ещё больше детям свойственно видеть надзор там, где его нет и не было.

Месть бесплодна, ключник, месть не поднимет мёртвых из могилы и не прибавит в мире доброты.

Только дети не боятся смерти – они верят, что будут жить вечно. Только дети и безумцы.

…давно известно, что, резко осуждая чужие недостатки, мы становимся сами к ним склонны, в то время как наивное удивление помогает сторониться порока.

«Тысячелетия боли и крови… поиски и поражения… в погоне за бытием… смысл смысла… в страхе и печали… слабые крылья бури… узнавая жизнь – познаешь смерть…»
Внезапно, с каким-то неожиданным холодным равнодушием, Мартин подумал, что Адам и Ева, вкусив от Древа Познания, вовсе не стали смертными. Они лишь поняли, что смертны. Поняли – поскольку именно в этот миг обрели разум. Променяли вечное райское бездумье на быстротечные муки разума.
Кто сказал, что плоды Древа Познания сладки? Дьявол? Что ж, он известный обманщик. Сок райского яблока был горьким, как хина, и режущим, будто толчёное стекло. Но когда он касается губ, ты уже не в силах отбросить запретный плод. Ты плачешь, будто зверь, лизнувший окровавленное лезвие. Плачешь, захлёбываясь собственной кровью, - и продолжаешь лизать смертоносный клинок…

Да, сослаться на то, что ты дурак, - самое безотказное оправдание.

Прежде чем войти, всегда надо уточнить условия выхода.

Дело не в корабле. Дело всегда в людях, не в железках.

За веру в человеческую честность постоянно приходится платить.

Никуда нельзя входить, не уточнив, где выход. И есть ли этот выход. И что ждёт за дверью.

Союзники всегда приходят вовремя – к дележу территории противника.

Это была любовь с первого взгляда. По одной лишь внешности.
Так человек, способный любить, вздрагивает при взгляде на лицо в толпе. Вокруг ещё есть десятки, сотни, тысячи лиц – но они уже не нужны.

Дыхание чужой души.
«Я люблю тебя».
«Полюби меня».
«Будь мной».
Как трудно жить тем, кто не способен это испытать…

Всегда найдутся желающие сунуть голову в львиную пасть, зачем принуждать тех, кто не хочет.

У тебя проблемы – ты ненавидишь Чужих. У Генералова проблемы – он ненавидит клонов. У Ким проблемы – нам приказано лететь на Эдем, а она не хочет. Я – капитан. И все ваши проблемы стали моими.

Как можно… убрать любовь? (…) Это ведь словно дышать… ходить… думать…

Труднее всего – полузнание, полуправда. Она не даёт свободы, подобно неизвестности, она не даёт ориентира, словно истина. Но вот поражение приносит в полной мере.

Абсолютная власть развращает, даже если она ограничена рамками одной-единственной долины одного-единственного городка.

Нельзя покушаться на свободу воли…

Щекочущие нервы истории хороши, лишь когда они лживы.

Женщинам не стоит гордиться своими боевыми ранами.

Любовь – стихия. Из ровно тлеющих углей можно раздуть огонёк страсти, но ни как не пламя любви.

Что за дурацкий механизм для продолжения рода изобрела природа? Почему его нельзя контролировать?

Самое страшное – это утратить собственную личность. Своё «я». Самое страшное – утратить сознание, превратиться в марионетку, прыгающую на невидимых верёвочках.

Того, кто любит тебя обмануть очень просто. А того, кого любишь сам, – почти невозможно. Каждая улыбка, каждая уверенная фраза выйдут наигранными и ненастоящими. Словно ты, говоря вполголоса одно, выкрикиваешь при этом совсем другое. Когда любишь, даришь частичку себя.
А себя не обманешь.

... лидер - это не тот, кто "впереди на лихом коне". Это тот, кто направит каждого в нужную сторону. И сумееет вовремя остановиться сам.