Дом Снежного Барса

Охранник, которого можно купить, ничуть не лучше жены, приобретаемой за плату.

Нельзя продать любовь и купить счастье - ни то, ни другое не имеет цены.

Я думаю, что поэт, который писал, что самое дорогое в жизни не купишь за деньги, не прав. Вернее, прав не до конца. Самое дорогое в жизни вообще не имеет никакого отношения к деньгам, выше денег. Цена - это агония и пот, кровь и преданность... цена обеспечивается самм дорогим в жизни - самой жизнью точной мерой абсолютной стоимости.

Свобода сама по себе ничего не значит. Потому что за всё надо платить. Даже возможность дыхания мы покупаем ценой усилий и боли первого вздоха.

«Тысячелетия боли и крови… поиски и поражения… в погоне за бытием… смысл смысла… в страхе и печали… слабые крылья бури… узнавая жизнь – познаешь смерть…» Внезапно, с каким-то неожиданным холодным равнодушием, Мартин подумал, что Адам и Ева, вкусив от Древа Познания, вовсе не стали смертными.
Они лишь поняли, что смертны. Поняли – поскольку именно в этот миг обрели разум. Променяли вечное райское бездумье на быстротечные муки разума.
Кто сказал, что плоды Древа Познания сладки? Дьявол? Что ж, он известный обманщик. Сок райского яблока был горьким, как хина, и режущим, будто толчёное стекло. Но когда он касается губ, ты уже не в силах отбросить запретный плод. Ты плачешь, будто зверь, лизнувший окровавленное лезвие. Плачешь, захлёбываясь собственной кровью, - и продолжаешь лизать смертоносный клинок…

Люди, которые дёшево продаются, никогда не упустят возможности продать тебя самого.

Так… мы добились своего, но рады ли мы этому…

За веру в человеческую честность постоянно приходится платить.

У вас ни чего не получится с женщиной, пока вы её не заслужите. А заслужить женщину - это значит её полюбить.

Рыбак рад любой, даже маленькой рыбёшке. Но если ты знаешь, что под водой сидит водолаз и насаживает на крючок трофей согласно прейскуранту, тебя вряд ли обрадует даже трёхкилограммовая форель.

Мы не покупаем вас. Мы просто хотим, чтобы вы оставались самим собой, мы опасаемся, что вас сомнут. Ведь многих уже смяли… Моральные ценности не продаются, Банев. Их можно разрушить, купить их нельзя. Каждая данная моральная ценность нужна только одной стороне, красть или покупать её не имеет смысла. Господин Президент считает, что купил живописца Р. Квадригу, а живописец протёк у него между пальцами и умер. А мы не хотим, чтобы писатель Банев протёк между чьими-то пальцами, пусть даже нашими, и умер. Нам нужны художники, а не пропагандисты.

За всё надо платить, думал он, ничего не получают даром, и чем больше ты получил, тем больше нужно платить, за новую жизнь надо платить старой жизнью.

Улыбка и личная привлекательность стоят больше, чем хмурая гениальность.

Человек, возьми всё, что желаешь, но заплати за это настоящую цену!

… дьяволы не умирают, и это тоже, знаете ли, кара.

Человек, которого унижали в детстве, никогда потом не знает себе цены. Он её либо завышает, либо занижает.

Я не поставлю на кон жизнь моего мужа, ребёнка или любого другого человека, поскольку жизнь даётся не для того, чтобы ею торговать. Всё остальное, в пределах возможного, я готова тебе отдать.

Ничто не стоит дороже необходимого.

– Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то, не слишком ли это много? – спросила Маргарита.
– Повторяется история с Фридой, – сказал Воланд, – но, Маргарита, здесь не тревожьте себя. Всё будет правильно, на этом построен мир.